Как вернуть мамонтовую степь и зачем это нужно

Где-то на краю якутской тундры, под свинцовым арктическим небом, разворачивается один из самых смелых экспериментов человечества. Здесь, в Плейстоценовом парке, команда энтузиастов шаг за шагом возвращает прошлое. Зачем? Чтобы предотвратить трагедию будущего. Дело в том, что север Якутии хранит в своих недрах климатическую бомбу. 

Эта бомба — вечная мерзлота, которая с каждым годом оттаивает всё быстрее, высвобождая в атмосферу гигантские запасы парниковых газов. Плейстоценовый парк — это научная авантюра. Что, если вернуть в тундру крупных травоядных, которые тысячи лет назад поддерживали здесь устойчивую экосистему? О реальности такого решения глобальной проблемы мы рассказываем в нашей статье. 

Что такое плейстоценовый парк? 

Плейстоценовый парк — это грандиозный научный эксперимент в якутской тундре, целью которого является не клонирование мамонта — как многие думают — а воссоздание экосистемы, что доминировала на севере планеты в эпоху плейстоцена. Эта эпоха — чьё неформальное название «ледниковый период» знакомо нам больше — началась примерно 2,5 миллиона лет тому назад и закончилась 11,7 тысяч лет назад. Длинная выдалась эпоха. 

Экосистема, о которой идёт речь — это так называемая «мамонтовая степь». То есть, травяная система, которая могла бы поддерживать огромное разнообразие жизни. И, что самое важное, могла бы помочь в борьбе с современными климатическими изменениями.

Идея этого смелого проекта принадлежит российскому ученому-экологу и геофизику Сергею Зимову. В 1996 году, наблюдая за стремительными изменениями в хрупкой арктической природе, он предложил радикальную гипотезу и на собственные средства занялся первыми гектарами якутской тундры, чтобы начать эксперимент. 

Зимов предположил, что именно крупные травоядные — мамонты, бизоны, зубры и лошади — были не просто обитателями той степи, но и ее главными «инженерами» и хранителями. Вытаптывая мох и кустарники, они открывали путь для роста питательных трав. Их копыта разбивали плотный снежный наст зимой, не давая ему утеплять землю. А удобренная навозом почва становилась более плодородной.

Гипотеза гласит, что плотные популяции мегафауны механически и биохимически поддерживали степь. Она, в свою очередь, благодаря плотной травяной подушке и сезонному промерзанию, эффективно отражала солнечное тепло и защищала вечную мерзлоту от оттаивания. Именно в предотвращении таяния вечной мерзлоты и заключается цель эксперимента. Что же не так с этим процессом? 

Бомба замедленного действия

Под многометровой толщей земли в Сибири скрывается гигантская «бомба замедленного действия» — вечная мерзлота. Это не просто промерзший грунт, а огромное хранилище органики: это останки древних растений и животных, накапливавшиеся здесь тысячелетиями. 

Из-за постоянного холода останки ни разу не разлагались. Именно в этом и заключается главная угроза. И масштабы этой угрозы трудно переоценить. 

По оценкам учёных, в вечной мерзлоте законсервировано около 1400–1600 гигатонн органического углерода. Это почти в два раза больше, чем сейчас содержится в атмосфере Земли. 

При оттаивании эти запасы начинают активно разлагаться. Они высвобождают в атмосферу углекислый газ и метан — парниковые газы, которые многократно ускоряют процесс глобального потепления. Это запускает опасный климатический механизм с положительной обратной связью. И голая тундра с рыхлым снегом и тёмными участками мха как раз быстро поглощает тепло и способствует активному оттаиванию грунта. 

Существует ли как таковое изменение климата? Рассказываем в статье «Глобальное потепление» 

Здесь на помощь может прийти природа, а точнее — воссозданная экосистема мамонтовых степей. Уплотненный копытами животных снежный покров зимой работает как эффективный термоизолятор. Он не дает морозному воздуху охлаждать землю. Летом же «подушка» из травы в свою очередь защищает мерзлоту от прогрева солнечными лучами.

Как создаётся парк? 

Плейстоценовый парк раскинулся в суровых условиях северо-восточной Якутии, в низовьях реки Колымы. Он начался в 1988 году с территории в 160 квадратных километров. Тогда это был не парк, а Северо-Восточная Научная Станция. На вольный выпас выпустили 12 якутских лошадей. Однако с распадом СССР и прекращением финансирования проект был заморожен. 

Его новая жизнь началась в 1996 году.  От государства Сергей Зимов с коллегами получили участок земли размером 144 квадратных километра и зарегистрировали официальную организацию ТВ «Плейстоценовый Парк». В 2005–2006 годах построили большой загон площадью 2000 гектаров. Начиная с 2010 года, парк вырос достаточно для того, чтобы иметь возможность финансировать перевозку животных из другого региона. 

[Двугорбые верблюды в плейстоценовом парке. Источник independent.co.uk]

Главными действующими лицами этого грандиозного эксперимента стали «инженеры экосистемы» — крупные травоядные. Основу стада составляют выносливые якутские лошади и северные олени. К ним присоединились зубры, перевезённые из подмосковного Приокско-Террасного заповедника, а также идеально приспособленные к арктическим морозам овцебыки. В парке постепенно акклиматизируются яки, калмыцкие коровы, лоси и овцы. Каждый вид вносит свой уникальный вклад в преобразование ландшафта.

Трудности и критика

Реализация такого амбициозного проекта сталкивается с колоссальными вызовами суровой Арктики. Экстремальные морозы, достигающие -50°C, короткое лето и сложнейшая логистика. Доставка каждой новой группы животных, будь то зубры или овцебыки, превращается в многомесячную операцию с риском для их здоровья.

Финансирование почти полностью зависит от грантов и частных пожертвований. Это делает масштабирование проекта медленным и трудозатратным процессом.

Некоторые учёные, поддерживая смелость идеи, высказывают скепсис относительно её полной применимости в современных условиях. Критики отмечают, что климат сегодня значительно теплее, чем в эпоху плейстоцена. Одного лишь выпаса животных может быть недостаточно, чтобы остановить таяние мерзлоты. 

Существуют и сомнения в способности относительно небольшого стада кардинально изменить ландшафт на площади, достаточной для оказания значимого глобального воздействия.

Отдельную и самую медийную дискуссию вызывает вопрос о возвращении мамонта как такового. Хотя эта цель часто обсуждается в СМИ и несмотря на успехи генной инженерии, учёные признают чудовищные технические и этические сложности: от создания жизнеспособного гибрида с помощью генного редактирования до вопроса, сможет ли такое животное найти себе место в современной экосистеме. 

Можно ли вернуть самих мамонтов? Рассказываем в статье «Можно ли вернуть вымершие виды»

Многие эксперты сходятся во мнении, что мамонт не является необходимым условием успеха. Его экологическую нишу могут заполнить другие крупные травоядные.

Таким образом, плейстоценовый парк существует в пространстве не только научного эксперимента, но и активной научной полемики. Его создатели на собственном опыте проверяют гипотезу, может ли даже частичное восстановление мегафауны изменить ландшафт.

Первые результаты

Уже сейчас, спустя почти тридцать лет кропотливой работы, плейстоценовый парк демонстрирует обнадеживающие результаты. На огороженных территориях, где пасутся животные, ландшафт преображается на глазах. Хрупкая моховая тундра уступает место устойчивым луговым травам, повышается биоразнообразие растений. А главное — научные замеры подтверждают, что температура вечной мерзлоты здесь заметно ниже, чем на окружающих участках. 

Это прямое доказательство того, что животные-«инженеры» своей деятельностью действительно помогают охлаждать грунт.

Глобальное значение эксперимента сложно переоценить. Это не просто локальная инициатива по восстановлению природы Якутии. Если метод окажется эффективным в масштабах парка, его можно будет применять на огромных территориях арктической тундры в России, Канаде и на Аляске. 

Это может дать человечеству реальный, основанный на природных процессах инструмент для замедления таяния вечной мерзлоты и предотвращения выброса гигантских запасов парниковых газов.

Планы на будущее у создателей парка грандиозны и включают в себя дальнейшее увеличение площади огороженной территории, что необходимо для формирования устойчивой саморегулирующейся экосистемы. Рассматривается возможность завоза новых видов — например, сайгаков для интенсивного выпаса и даже крупных хищников вроде амурского тигра, которые могли бы выполнять роль естественных регуляторов численности травоядных. 

Однако основной фокус остается на тщательном научном мониторинге всех изменений, чтобы каждый шаг был подтвержден достоверными данными.

Плейстоценовый парк из смелой гипотезы превращается в работающий прототип, предлагающий практическое решение одной из самых острых проблем современности. 

Его будущее — это не только расширение границ в Якутии, но и тиражирование успешного опыта по всему арктическому поясу планеты, где от сохранения вечной мерзлоты зависит климатическое благополучие всех жителей Земли.

Пока учёные возрождают древние экосистемы, чтобы сохранить память планеты, у каждого из нас есть возможность сберечь собственную историю. Время неумолимо, но технологии дают нам уникальный шанс оставить след. Сохраните воспоминания, фотографии и голоса близких в Цифровой капсуле времени — переходите по ссылке и знакомьтесь с этим инструментом на консультации «Первый шаг»!